
|
 |
 |
Литература
русской диаспоры во Франции переживает с недавних пор принципиальные
изменения. Перемены эти как будто очевидны для всех тех, кто имеет
отношение к этой литературе, и воспринимаются ими в целом с запредельным,
стоическим спокойствием. Суть этих изменений сводится, однако, к тому,
что сам факт её сегодняшнего существования может
быть поставлен под сомнение. |
|
|
 |
 |
"Когда
мы говорим "их труды", мы подразумеваем "наши труды"".
(С. Рижанин. Полное собрание сочинений.)
(Песни для Александра
Елсукова или Плохая литература)
Необходимо, по всей видимости, пояснить основную
тенденцию нашей работы. В результате настойчивого и направленного
изучения проблемы языка нам поневоле пришлось столкнуться с феноменом,
который присущ не только науке о языке. Мы говорим о феномене
назойливой традиционности, парадоксальной преемственности многих
из наших последовательно великих предшественников. Россыпь блестящих
прозрений, заключающаяся в их трудах, с завидной настойчивостью
вмещается в пределы "развития идей" предшественника.
В изложении их позиций совершенно тсутствует диалогичность, история
науки о языке представляется историей непрестанного расцвета,
в реальных масштабах которого разобраться просто невозможно хотя
бы оттого, что зачастую "последователь" умудряется "развивать"
идеи "основателя учения" тезисами, по существу опровергающими
воззрения оного. Мы отказываемся от подобного метода рассуждений
и направим свои усилия на то, чтобы найти моменты конфликта в
позициях носителей языка, игнорируя, по возможности, личности
носителей оного. Которые, искренне заявляя, нам в рамках наших
изысканий совершенно не нужны!
|
|
|
 |
 |
Митрич.
"Затем и пришел!"

|
|
|
 |
 |
Запомни,
Сережа, очень хорошо запомни то, что я тебе скажу, как будто я тебе
ничего и не говорил, а ты знал это всегда. Где, спрошу я тебя, предел
нашего идиотизма? Правильно, в этих желтых стенах. И если мы покидаем
их, то из идиотизма внутреннего попадаем во внешний идиотизм. Так скажи, где предел
нашего идиотизма?
|
|
|
 |
 |
По случаю выхода
в свет юбилейного 25-го номера журнала "Стетоскоп", редакция
решила преподнести всем заинтересованным лицам подарок: отныне вместо
одного "Стетоскопа" планируется выпуск двух изданий "Стетоскоп"
и "±Стетоскоп".
Вполне отдавая себе отчет в том, что читатель, таким образом, оказывается
в положении Пенфея, увидевшего на небе два солнца, "±Стетоскоп"
заверяет, что, наряду с очевидным сходством и родственностью, в
новом издании предполагаются и некоторые изменения. Итак
Радуйся,
любознательный читатель! Основная линия (как и форма)
журнала остается прежней!
Подписчики, не тревожьтесь! Вы будете получать оба
журнала! (В течение 2000 года стоимость подписки не изменится.)
Авторы, ликуйте! Журнал "±Стетоскоп"
выплачивает гонорары полновесной монетой!
Трудолюбивые
визуальные поэты, вдумчивые прозаики, пытливые критики и гениальные
стихоплеты! "±Стетоскоп"
всегда рад вам!
От
всей души приветствуя руморологию как стихийное творчеСТво
масс, редакция считает необходимым сообщить друзьям, читателям и
почитателям, что "±Стетоскоп",
сохраняя верность традициям, по-прежнему никоим образом не претендует
на роль харизматического лидера. Более того: не претендует и на
роль матахаризматического лидера!
|
|
|
|
 |
 |
Концепция прекрасного:
реализация
в цвете
Идеальная цветовая гамма не может
нести в себе сезонных, личностных, надуманных ограничений на цвет.
Основным источником любого идеального цветосочетания является белый
шум.
|
|
|
 |
 |
"Стетоскоп" получил премию ИО
Когда в первой половине 90-х
годов от иерусалимского журнала И.О. (под редакцией Г.-Д.Зингер,
Н.Зингера и И.Малера) остались одни точки, то, как подметил Изя
Малер, из них вполне органично сформировался журнал "Двоеточие",
одной из лучших традиций которого стало присуждение ежегодной литературной
премии, сохранившей дивное имя И.О., воскрешающее в мифологенной
памяти отпетых литераторов образ дочери аргосского царя Инаха. Ио,
возлюбленная Зевса, им же превращенная в белоснежную телку, и по
сей день продолжает странствие по Грециям, Европам и Азиям текстуального
пространства, все так же мучимая неутомимым оводом, с котором так
хорошо знакомы слуги Каллиоппы. А поэтому форма премии навек связана
с темой белой коровы. Присуждалась она уже 3 раза, и вот редакционная
коллегия "Двоеточия" приняла решение о присуждении очередной премии
И.О. за 1998-1999 годы парижскому журналу полезного чтения "Стетоскоп"
в лице Ольги Платоновой и Михаила Богатырева за выдающиеся достижения
в деле уничтожения и созидания как прямой, так и косвенной речи.
|
|
|