Пространство труднореализуемых
проектов
Журнал созидания прямой
и косвенной речи
"стетоскоп" N33
Ирина Даурова
Один день Александра Сергеевича
И, вот, Александр Сергеевич
уже шагает по знакомому переулку недалеко от Сенатской площади. "Неплохо
устроился господин Козлов, почти что в Эрмитаже!" - остановился он у
парадной с колоннами, собрался с силами и толкнул большую дверь. Дверь
подалась на удивление легко.
Пройдя через тамбур, Пушкин попал в просторную
залу с широкой мраморной лестницей наверх. Справа и слева у входа на
лестницу стоят древнегреческие статуи, изображающие танцующих нимф.
У левой нимфы отбита рука, и она выглядит печальной. У правой нимфы
отколот кончик носа и она, напротив, выглядит очень игриво. Все кругом
напоминает старый богатый аристократический дом. Почти все. С интерьером
не вяжется только застекленная железная будка справа от лестницы. В
будке на диванчике сидел пожилой мужчина в милицейской форме с большой
резиновой дубинкой у пояса. Александр Сергеевич хотел было спросить
разрешения пройти наверх, но милиционер не смотрел на него и было не
понятно, спит он или бодрствует? Прошел мимо молча, никто не остановил.
Поднялся на второй этаж, как советовала секретарша по телефону, и очутился
перед громадной дверью, окованной железом. Из двери на него смотрел
очень маленький стеклянный глазок, сбоку двери торчала заметная красная
кнопка. Около кнопки в стальном дверном листе насверлены маленькие отверстия-дырочки.
Пушкин нажал на кнопку и назвал себя, стараясь говорить в дырочки. В
ответ кто-то где-то неопределенно захрюкал, замок в двери щелкнул, и
она открылась чуть-чуть. Александр Сергеевич потянул дверь, открыл настежь,
вошел внутрь. За дверью сразу попал в большую стеклянную кабину-аквариум.
Вторая дверь из кабины выходит прямо в коридор. Дверь сзади закрылась
сама собой и захлопнулась. Теперь от внешнего мира его отделяли: с одной
стороны лист бронированной двери, а с другой - стена из толстого авиационного
стекла. Стало очень неуютно и жутковато, коридор был пуст. К счастью,
из-за угла вышел коренастый молодой человек с невыразительным лицом.
Он открыл вторую стеклянную дверь и впустил Александра Сергеевича в
коридор. Затем, он достал откуда-то металлоискатель, как у милиции в
метро и аэропорте, стал быстро махать им вокруг. Не обнаружив металлических
предметов, предложил следовать за собой.
Пройдя несколько метров по коридору и
свернув за угол, они попали в большую светлую комнату-приемную. Из приемной
шли две двери. На одной двери висела табличка с надписью "Генеральный
директор". Рядом с дверью стоял большой стол с монитором компьютера.
За столом сидела очень элегантная девушка-брюнетка. На другой двери
висела табличка с надписью "Исполнительный директор". Рядом с дверью
стоял аналогичный стол с таким же монитором от компьютера. За столом
сидела очень элегантная девушка-блондинка.
Охранник подвел Александра Сергеевича
к столу с брюнеткой и что-то забубнил неразборчиво, глотая окончания
слов. Но девушка, видимо, уже привыкла и поняла. Она быстро встала и
заговорщески зашептала Пушкину:
- Извините, ради бога, извините! Произошла
непредвиденная накладка! Господин Козлов сейчас чрезвычайно занят: он
проводит переговоры с полномоченным представителем родственной французской
фирмы господином Дантесом. Собственно, Вам-то и нужен господин Дантес,
поскольку приз учрежден французской стороной.
Секретарша смотрела на поэта с сожалением,
но сочла нужным подчеркнуть важность происходящих событий:
- Кроме того, там - девушка кивнула на
закрытую дверь, - сама госпожа Люфа! Вы ведь знаете, какая это персона:
Государственная Дума, Фонд поддержки инициатив. Телевизор смотрите?
Не обижайтесь! Давайте немного подождем. Они должны скоро закончить.
У госпожи Люфа самолет на Москву!
Девушка с таким сожалением извинялась
и с таким уважением произносила фамилию "Люфа", что Александр Сергеевич
почти с удовольствием ответил:
- Хорошо! Давайте ждать!
Секретарша усадила Пушкина на кожаное
кресло в углу приемной и вернулась к своим делам. Александр Сергеевич,
заметив, что на него больше не обращают внимания, постарался устроиться
поудобнее: вытянул ноги и откинулся на спинку. Девушки-секретари будто
позабыли о нем и переговаривались между собой через всю приемную, каждая
сидя за своим столом. Непринужденный разговор обо всем и ни о чем: о
новой машине Козлова, о нижнем белье фирмы "Триумф", о нахальном...
Про Пушкина позабыли. Разговор девушек коснулся различных тем. Александр
Сергеевич, сам того не желая, узнал, что: господин Козлов раньше служил
в армии по вещевому снабжению, демобилизовался в чине прапорщика, открыл
в Петербурге магазин строительных товаров, потом прибавил к нему продуктовый,
потом - антикварный. Девушки считали своего начальника человеком необыкновенным,
выдающимся.
- Если талант есть, то он есть! - сказала
блондинка брюнетке. - Все равно когда-нибудь проявится! Вот шеф, с "ничего"
начал, с трех рублей в кармане, а теперь - миллионер!!! И институтов
никаких не надо! Талант нужен!
- Точно! - согласилась брюнетка. - Не
верю, когда говорят: "Умный, образованный, но бедный". Если умный, почему
бедный? Мало ли какие таланты по улицам драные бродят! Что это за таланты?!
Нет, сейчас время настоящих талантов!
Разговор секретарш непрерывно перепрыгивал
с темы на тему, и они уже добрались до нового фильма с Сильвестром Сталлоне,
когда дверь директорского кабинета внезапно широко отворилась и из нее
буквально "выкатился" толстенький невысокий человек на коротких ножках.
Ничего необычного ни в его одежде, ни во внешности не было, но обе секретарши
мгновенно вскочили со своих мест и в один голос очень тонко пропищали:
- Мосье Дантес, что-нибудь желаете?!
Но мосье Дантес не обратил на них ни
малейшего внимания. Он не спеша заходил взад и вперед по комнате. Видимо,
просто засиделся и разминал ноги. Пушкина будто вообще не существовало
в помещении. Вслед за кругленьким человечком из кабинета в приемную
вышли еще три человека и, пристроившись к нему, стали сновать взад и
вперед по приемной. Видя, что до него дела нет никому, Александр Сергеевич
принялся разглядывать вышагивающих по приемной людей.
