Михаил Богатырев

Внутренний наблюдатель

(из записей в ревизских сказках)

    Привычка жить не своей жизнью складывается незаметно.
    В какой-то момент начинаешь видеть себя со стороны.
    Речь внутреннего наблюдателя изобилует "дихотомиями" - изречениями, заметками, замечаниями, сдвоенными строфами, фрагментами никчемных мистификаций.
    Бреясь перед зеркалом в ванной, стараешься поменьше смотреть на неприятного субъекта, расположившегося по ту сторону амальгамы.
    Он комментирует поступки живущего не своей жизнью выдержками из карманного словаря, он использует его биографию в качестве материала для невероятных историй. Таких, например, как

§1. абзац и преамбула

   " - Чтобы плавать нужно плавать,
    - любил повторять кто-то из великих, то ли Гегель, то ли диктатор Мао.
    Первая часть этой фразы выступает в значении абзаца, тогда как во второй уже явственно различима преамбула.
    Медицинский психолог Владимир Т. сломал мениск, купаясь в бассейне.
    Он перевернулся в воде и ударился коленом о массивный железный поручень.
    Белое, бескровное лицо Владимира Т. мучительно долго преодолевало барьер поверхностного натяжения жидкости.
    Наконец, хляби разверзлись, и он закричал:
    А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-бзац!
    К сожалению внутренние требования смыслообразования не всегда соответствуют законам построения речи.
    Профессионал-подводник нипочем не полезет на дно, не запасшись сигнальным шнуром. Должен же кто-то вытянуть водолаза на поверхность, поднести ему нашатырного спирта и сочувственно пробормотать: "Да-а... Абзац".
    Это только мыслители да словотворцы способны тонуть во внутренних волокнах речи, игнорируя принцип обратной связи.
    Откроем отдельный том Примечаний к Словарю синонимов (М.1997):
   абзац - м.,сущ., в переносном значении - точка (книжн.), кранты (арг.), п...ц (ненормативн.)
    Иногда преамбула совпадает с переносным значением абзаца.
    Возьмем, к примеру, эротические фотоальбомы издательства Tachen. Чего здесь только нет: влагалища, анусы, плетки, подвязки, механические гениталии... На лицах моделей - нескрываемое выражение тупости и окаянства. Одна из них особенно отвратительна: маленькая головка фарфоровой куклы, добрых две тонны венозного мяса, необъятный панбар-хатный лиф и выбритый лобок. А возле кушетки, на которую взгромоздилась эта чудовищная свиноматка, из упаковок презервативов выложена надпись: "Алиса в Зазеркалье".
    Так абзац превратился в преамбулу, а классический персонаж детской литературы стал жертвой фантазма".

   В последующих своих историях внутренний наблюдатель никак не может отказаться от слова "литература". В гордыне своей возмечтав уподобиться великому селекционеру Менделю, он скрещивает понятия "литература" и "иерархия", получая в итоге нечто среднее. Вслед за Григорием Сковородой он ополчается против несовершенства тварного мира, на свой манер порицая "сволочь, сплошь, плоть и плетки". Он отказывается от реалистической речи для того, чтобы гнев его не задевал конкретных вещей и субъектов, но, тем не менее, слова его по-прежнему адресуются бестолковым любителям жареного да тунеядствующим эстетам:

§2. иература и шнутцеры

   "Иература подается слегка подвяленной, некоторые ценители утверждают даже, что она должна выглядеть вялопреловаляющейся. Шнутцеры обвязываются вокруг иературы на манер туесов или же сворачиваются в окружности, которые сверху выглядят как танцевальные площадки, на которых иература справляет свои оргии.
    В древности считалось, что шнутцеры несовместимы с иературой; поэтому их никогда не употребляли вместе. На худой конец, если уж совсем ничего под рукой не было, вместо шнутцеров использовали золотые рыболовецкие крючки с тесемками.
    Вавилон, братцы, кормился пригородами и исчез, потому что кончилась вода."

§3. прессопаталогия и патапрессура

   "Таких терминов нет в природе. Вероятно, в рукопись вкралась ошибка? Однако, в примечаниях сборнику "Последние слова великих людей" - Москва. Серия "ЖЗЛ" - читаем:
    "По свидетельству очевидца, Это были последние слова Всеволода Мейерхольда, который, невзирая на направленные на него ружейные дула, спокойно и сосредоточенно продолжал вполголоса обсуждать сам с собою политику стресса и стратегию политического прессинга в современной режиссуре."

В продолжение