Пространство труднореализуемых проектов
Журнал созидания прямой и косвенной речи
"±стетоскоп" N32
Евгений Даенин
Мобилевская речь и другие

В начало

2. СО-КРОВЕНИЕ В ЛИКАХ

"Доказательство данной теоремы
слишком велико, чтобы уместиться
на этих страницах..."

Пьер Ферма

           "Поэзия - это язык ангелов, который абсолютно необязательно понимать...", - сказала мне весной 1988 года выдающаяся французская актриса Жанна Моро (Журнал "В мире книг", Москва, 1988, н.10). "Объясняйте природу поэтического творчества всем, кому можете объяснить и кто способен Вас услышать...", - добавил осенью того же года крупнейший итальянский писатель Альберто Моравиа ("В мире книг", 1989, н.1). И сей завет "двух великих" наставил меня на путь "искуса и терний", ибо уже постичь "природу поэтического творчества" - природу "языка ангелов" (ангелов снизошедших и падших), на мой взгляд, означает - быть Тем, "Бывшим в начале", глашатаями которого они - ангелы - являются, объяснять же ее - значит стать Тем, "Ставшим плотию", приход которого они (ангелы) провозгласили. Но где ж найти Связующую Их - "Бывшего" и "Ставшего" - Третью Ипостась, если нет уже "обитавшего с нами" синьора Моравиа, и вряд ли отречется от слов своих мадам Моро? - А посему остается лишь обратиться к тем самым "говорящим ликам", ликам того самого "языка", языка тех самых "падших и снизошедших", сохраняя при этом строгое неравенство между поступком речи и поступком действия (между Борджиа и Макиавелли), поскольку - как утверждала мадам Жанна - "поэты - это пророки", и - как говаривал синьор Альберто - "имеющий уши да слышит"...
            И явится Некто, вызванный из Бездны, сжимающий в деснице своей (или же - шуйце) некий сосуд, в просторечии именуемый "бутылкой", и разобьет бутылку сию о голгофу (Череп (арамейск.)) недруга своего, дабы затем осколками ее (в людях - "розочкой") пронзить говорящие его губы и обагрить их (осколки в губах) горячею кровью... Ибо сказано в народе: "Возьми бутылку, шарахни по башке и ткни в морду..." И явится Некто, вызванный с Небес, обращающий смертоносный сосуд в бутон розы, - розы, раскрывающей осколки свои - лепестки - о голгофу светлеющего на Востоке небосклона, дабы затем озарить их кровавыми лучами губастого Солнца. И сложу я четверостишие:

 "РОЗА"-"РАСЦВЕТ"

сожми в ладони розовый бутон
бутылочный, разбей о костный камень -
и, лепестки цветка раскрыв, сквозь стон
их обагри лучистыми губами...

           И явится Некий Закон, Закон "О многих, сколь угодно розных ликах, ликах падших и снизошедших, связуемых воедино; явится - во всем своем ужасающем доказательстве, - доказательстве, свидетельства которому я здесь привести не в силах, ибо не то чтобы оно было слишком велико, дабы уместиться на этих страницах, или же - слишком мало, дабы не затеряться в них... Оно - бесплотно. И не отбрасывает (на страницу) тени.

В продолжение
В оглавление