Андрей ЛЕБЕДЕВ
Год
Отрывок
19 июля
Хорошо, что можно, запустив стиральную машину
в прачечной, вернуться домой - на сорок пять минут. Выложить из сумок стиральную жидкость и смягчитель, а сами сумки оставить на пороге - в преддверии вторичного похода.
Впрочем, я встречал людей, главным образом старушек, которые остаются в пачечной. Иное соотношение времени и усилия.
Редкие выходы из дома, переживаемые как событие. Домой не забегают, есть в этом что-то подозрительно легкомысленное, как и в решении одновременно нескольких дел. Стирая - стирай! Сидение близ урчащего бока машины - с кроссвордной брошюрой. Проживание цикла. Неподнимание глаз.
Иногда я застаю высокого баритонального господина (или он застаёт меня, всех нас - постиральцев, простирников, стироделов). Пастух машин, он внятно обозначает присутствие власти - жестами, звоном ключей, бонжурами-месьё-дам, оревуарами-месьё-дам. Месьё-дам оживляются, реагируют на реплики, утверждают через контакт с посланником высших сфер всепроникающий характер социального порядка.
Самым насыщенным метафизически моментом является сушка белья. Домой не слиняешь - слишком мало времени. В себя не уйдёшь - ввиду специфики места. Невозможность привычного обживания паузы превращает её во встречу со здесь-бытием.
Человек выходит на улицу, поднимает глаза к небу или вcматривается в пезаж улицы, открывая его уникальность, выясняя наконец, что это за контора напротив, мимо которой он ходил столько раз (небольшое техническое издательство). Или заворожено следит за одеждовращением в сушильном барабане: кульбиты рубашек и простыней, малолеток-носков. Вознесение, парение, ниспадание.
Просветлённый, утишённый, чуть пристыженный в своей нелюбви к быту, четверговый постиралец, стихийный стиродел, он возвращается домой. Где задумчиво, расположившись в кресле, выкуривает трубку под Генделя или Зеленку. И грезит, грезит о грядущих утрах, начинающихся чистой рубашкой, о новой, чистой, радостной жизни - идущей весело, как любимые часы на руке, с ремешком из кожи ящерицы.
