Однако
история показывает наглядно, что Бог не счел нужным даровать человеку
милость этой исключительной помощи, которая навечно уберегла бы его от
греха. Из этого фундаментального и совершенно очевидного Божественного
решения, определяющего все сущее, следует сделать соответствующие выводы
при обсуждении других возможных привилегий. У человека, вследствие его
биологической и духовной природы, три основные возможности падения: две
из них биологические - страдание и смерть, а третья - несовершенство духовной
свободы, грех, влекущий за собой духовную смерть и утрату зашиты от биологического
разрушения.
Если
бы свободный человек был способен избежать греха, он был бы избавлен от
страданий и биологической смерти. Но человек согрешил, и это означает,
что Бог в своей Премудрости счел неподобающим даровать человеку эту провиденциальную
исключительную помощь, защищающую его от духовной слабости (и как следствие
от несовершенства биологического). В противном случае человек остался
бы безгрешен. Надо сказать, что в отсутствие этой исключительной помощи,
человечество может только мечтать - и мечтает - об отсутствии греха, а
значит, и страданий и смерти. К сожалению, в реальности дело обстоит иначе.
Многие
христианские мыслители приписывают первому человеку почти сверхчеловеческие
качества, и потому первый грех, как правило, расценивается как удар грома
среди ясного неба, неожиданная катастрофа, абсолютно непредвиденная, изменяющая
и разрушающая все Божественное предначертание, обязывающая начать все
сызнова, вводя в действие запасной вариант (импровизированный термин,
употреблять который недопустимо, соответствует, тем не менее, образу,
которым некоторые катехизаторы представляют ход событий! Но планы Бога
- не импровизации). Если бесстрастно и непредвзято проанализировать повествование
книги Бытия, можно увидеть, что совершённому греху приписывается чрезвычайная
легкость, отсутствие реальной борьбы. Не этого ожидаешь от гигантов духа.
И к месту будет напомнить аксиому: "Искушение не делает человека
слабым, оно лишь обнаруживает эту слабость". И человек и вправду
показал себя очень слабым!
Вернемся
к идее Псевдо-Дионисия и св.Фомы Аквинского, которую не откажется подтвердить
любой из современных специалистов в теории вероятностей. Она имеет большое
значение. На самом деле, утверждение, что человек наверняка в течение
своей жизни совершит тяжкие грехи, не является следствием принципа, выдвинутого
св.Фо-мой. Но с другой стороны, тот факт, что грех, даже тяжкий, должен
непременно, хотя и, разумеется, по свободной воле (грех существует лишь
в той мере, в какой он является свободным действием) войти в человечество,
прямо вытекает из этого принципа. Здесь речь идет не о необходимости,
во всяком случае, в строгом смысле этого слова. Не различать неизбежность
и необходимость - недопустимая ошибка. (Эту ошибку никогда не допускают
страховые компании, которые хорошо знают, что если на опасном перекрестке
неизбежно случается несколько аварий в год, они вовсе не необходимы, и
не снимают ответственности с водителя). Разумеется, верно, что в латинском
тексте Евангелия содержится фраза "Necesse est ut veniant scandala",
но трудно себе представить, что ее можно понять иначе чем "Невозможно
не придти соблазнам" (Лк 17,1). Самое важное здесь - неизбежность
появления греха в человечестве, находящемся в адамическом состоянии. Эта
неизбежность появления греха в человечестве, которую смогло почувствовать
такое простое разумное существо, как демон (сделавший все возможное, чтобы
ускорить ход событий), разумеется, была известна Господу, ведающему, что
сей грех - неизбежен.
Иногда
возражают, что первородный грех не может быть неизбежен, поскольку, в
соответствии с христианской традицией, этот грех, как и всякий другой,
произошел по свободной воле, следовательно, его можно было избежать. Об
этом возражении прямо сказано в Каноне 23 VI Сессии Тридентского Собора
в 1546 году, где говорится: "Если кто скажет, что человек, однажды
оправданный, может в течение всей жизни ни разу не согрешить, хотя бы
в мелочах - анафема". Заметим, что речь, разумеется, идет о человеке
после совершения первородного греха, то есть о человеке оправданном и
получившем благодать Христа. Отметим также, вместе с Рёге Rondet, что
большое количество грехов, в том числе и тяжких, считается неизбежным
среди крещеного населения. Этот наблюдение, подтвержденное множество раз,
позволяет, как нам кажется,
